Жизненные кризисы можно заставить работать на себя, сделав их фундаментом изменений

Кризис — одно из лучших средств для изменений, поскольку заставляет человека покинуть «зону комфорта» и двигаться дальше

Фото: Fotobank.ua

Пока человек жив, он развивается и изменяется. От события к событию, от катаклизма к катаклизму. Меняется внезапно или закономерно, но в каком‑то смысле этот процесс идет нескончаемо: мы перестаем быть теми, кто мы есть, и становимся другими. Опыт показывает, что возможно полное изменение нашей идентичности — национальной, социальной, религиозной, культурной и даже гендерной. Хотя никто не может защитить нас от от частого мысленного возвращения к травмам прошлого, все же каждый из нас способен в буквальном смысле стать другим человеком. Можно ли контролировать этот процесс и направлять его в желаемую сторону? А если нет, то способны ли мы его хотя бы осознать?

Бегущие по кругу

Прежде всего, мы не можем изменить то, на что не обращаем внимания. Несмотря на нашу феноменальную склонность к самообману (именно эту склонность, а не невежество Альфред Адлер, знаменитый австрийский психолог и создатель системы индивидуальной психологии, предлагает считать главным признаком глупости), кризисы и трудности выбивают нас из зоны комфорта, создавая условия для изменений. Комфорт часто порождает «залипание в ситуации» и отказ от развития. Практикующим психологам приходится сталкиваться с этим часто, ведь к ним приходят, как правило, внешне благополучные, но неудовлетворенные внутренне люди. Первый признак такого «непроживания» собственной жизни — это симптом «дня сурка», ощущение бега по кругу.

Однако и отдельный индивид, и целые сообщества могут измениться, если осознают свои потребности и эмоциональные привычки, научатся правильно расставлять приоритеты и совершать конкретные поступки.

Рассмотрим этот процесс на примере выбора профессиональной идентичности. Сначала мы или «придумываем» себе профессию, или, возможно, попадаем в нее совершенно случайно. Внешние события и обстановка — изучение основ профессии и ее практической части — приводят к появлению внутренней структуры, затем каких‑то интроектов (подсознательные правила, управляющие поведением. — «Капитал»), когда нечто, происходящее извне, воспринимается человеком как то, что происходит у него внутри. Иногда индивидуум воспринимает это слишком близко. Представьте себе учителя, который начинает верить, что он действительно является моральным образцом и не может позволить себе определенное поведение, допустим, зайти вечером в бар. Или психолог пытается спасти даже тех, кто его об этом не просит. Так те, кому в силу определенного рода занятий приходится отвечать за безопасность, превращаются в параноиков.

Профессиональная деформация — следующий этап профессионального становления. Этот период может оказывать на личность разрушающее влияние, если не принять меры. Так постепенно мы осознаем себя как профессионалов того или иного уровня, осознаем свою принадлежность к той или иной социальной группе. И в этой ситуации привычки превращаются в потребности.

Полный саботаж

Самый традиционный подход к любому изменению — применение силы воли и дисциплины. Но способ этот довольно ограниченный и малоэффективный, да и подходит далеко не всем, а лишь так называемым волевым натурам (в просторечии их еще могут называть упрямцами). Конечно, если удастся собрать целую корпорацию упрямцев, то можно надеяться на успех, например, организационных преобразований, предпринятых в стиле волюнтаризма. Но статистика результатов применения волевых методов заставляет задуматься над альтернативными вариантами внедрения изменений. Например, 25 % американцев отказываются от своих традиционных «новогодних» (данных, между прочим, при свидетелях) обещаний уже через неделю, а 60 % — через полгода. 70 % попыток провести организационные изменения обычно заканчиваются провалом. Даже в ситуациях, когда речь идет о здоровье, что, казалось бы, должно стать стимулом, человек не очень‑то спешит изменить себя. Так, лишь один из семи пациентов кардиолога меняет свои вредные привычки после сердечного приступа.

И люди, и организации часто саботируют самоконтроль и дисциплину. Потому что самоконтроль изматывает. Если мы перегружаем психику напряжением, — она начинает барахлить

То есть и люди, и организации в большинстве саботируют самоконтроль и дисциплину. Почему — вопрос неоднозначный. Один из ответов на него — самоконтроль изматывает. Если мы перегружаем психику напряжением, она начинает барахлить. Поэтому чтобы справляться с множеством трудностей и задач, используются привычки — и вот мы автоматически, бессознательно или реактивно реагируем на какие‑то обстоятельства и повторяемые действия. Такое поведение, в отличие от осознанных действий, гораздо менее энергозатратно.

Измени себя сам

Попробовать измениться меньшими усилиями и вместе с тем более эффективно можно другим путем — нужно выработать новые привычки. Или отказаться от старых, что в общем‑то одно и то же. Чтобы заменить одни привычки другими или приобрести новые, нужно определиться с действиями, которые мы хотим выполнять — назовем их ритуалами. Через какое‑то время ритуал превращается в эмоциональную, поведенческую, культурную привычку. Например, руководитель привыкает к паузе, которую необходимо дать подчиненному для объяснения своей позиции или предложения, а потом уже говорить самому. Хотя как личность он может быть нетерпелив и в других ситуациях высказывает свою точку зрения первым. Есть привычки по отношению к определенным эмоциональным реакциям — навязчивые, тревожно-фобические. Самый простой подход, который используют для изменения привычки, — повторение ритуала, пока он не станет выполняться автоматически в определенных ситуациях.

Ритуалы и сформированные ими привычки хорошо работают для задач корпоративной культуры, вовлечения и мотивации персонала. Великому управленцу Ли Яккоке (американский менеджер, был президентом компании Ford и председателем правления корпорации Chrysler, автор автобиографических бестселлеров. — «Капитал») удалось всего лишь ввести в привычку менеджеров готовить ежедневный отчет. Это позволило ему в дальнейшем сделать выпускаемые корпорацией автомобили намного более качественными.

Иногда работает и провокативный парадоксальный подход — запрет на желательное действие или требование повторять нежелательное действие (хорошо работает для упрямцев, интеллектуалов, саботажников и недоверчивых).

Не бывает универсальных инструментов управления, как и одинаковых методов изменений для разных людей. Знаменитые психотерапевты говорят, что придумывают новый вид терапии для каждого пациента, а великие менеджеры — новые организационные методы. Но все терапевтическое и управленческое разнообразие укладывается в три основные формулы: изменения сверху вниз, привнесение изменений в организацию извне и изменения изнутри организации. Каждый подход имеет свои особенности и ограничения. Как детские болезни могут настичь нас в любом возрасте, так и наша идентичность может меняться и сопровождаться кризисами и конфликтами на протяжении всей человеческой жизни.

Позитивная идентичность (кем я хочу себя видеть) находится в состоянии вечного конфликта с идентичностью негативной (кем мне нельзя быть). Например, на место провинившегося работника берут другого кандидата — человека со своими профессиональными плюсами и минусами. Но его постоянно негативно идентифицируют с предшественником, предостерегая от повторения его ошибки. В таких условиях новому сотруднику будет тяжело раскрыть свои способности полностью, ведь он будет скован необходимостью доказывать, что он «не такой», вместо того, чтобы творчески развиваться и реализовывать свои лучшие стороны.

Рискуйте менять свою жизнь. Ведь в противном случае в ней ничего не будет происходить. Нужно быть готовым к тому, что ты изменишься — да, постареешь, да, что‑то потеряешь. Задача самоизменения может быть сложной. Мы бываем ригидны (то есть привыкаем к определенному ритму жизни. — «Капитал»), цепляемся за привычное, даже если оно нам совсем не нравится. Некоторые бросают все силы на изменение внешнего образа, а то и на имитацию успеха. Возможно, кого‑то поддержит и это — лишь на некоторое время. Балансируя на грани устойчивости и гибкости, мы сохраняем свое внутреннее «Я», развивая наш жизненный проект разнообразнейшими способами. Именно сейчас и именно в нашей стране изменения происходят так интенсивно, что человек, встав утром с кровати, едва ли с уверенностью может утверждать, что он все еще тот, который вчера вечером ложился спать. Внешние факторы и внутренняя работа приводят к изменениям в идентичности — этому ощущению внутренней целостности и отождествления себя с реальностью.