Сахарозаводчик Леонид Пятаков сумел превратить знания в инновации, а инновации в капиталы. Его сыновья передали нажитое отцом советской власти

Технологический институт в Петербурге, который окончил будущий сахарозаводчик

Всего, чего достиг Леонид Пятаков — из низов пробился на олимп, став собственником трех сахарных заводов, — он добился с помощью знаний и таланта.

А затем пережил серьезную драму: два его сына стали революционерами — могильщиками государственного строя, который дал их отцу все. От постоянных переживаний и нервных потрясений сахарозаводчик умер в расцвете сил.

В Черкасском уезде

Леонид Пятаков был сахарозаводчиком «второго эшелона» — таких как он в отрасли было большинство. Вся его карьера — менеджерская и предпринимательская — была связана с Украиной, куда он отправился в 1872 году из столичного Петербурга, окончив Технологический институт.

25‑летний химик держал путь в самый «сахарный» уезд Киевской губернии — Черкасский. Там находились сахарные предприятия семей Терещенко (в Мокиевке, Лозановке, Куцовке, Станиславичах) и Бобринских (в Смеле, Ковалях, Ротмистровке, Прусах), Торгового дома братьев Яхненко и Симиренко. К последним, в городишко Млиев, и направлялся выпускник Технологического института, чтобы занять должность технолога на Млиевском сахарном заводе.

Предприятие переживало не лучшие времена. Оно находилось на грани банкротства, акционеры ссорились друг с другом, а минис­терство финансов отказалось предоставить сахарному заводу кредит.

В результате уже в следующем 1873 году Василий Симиренко, управлявший предприятием, вышел из состава акционеров и покинул Млиев. Несмотря на это, Леонид Пятаков делал все от него зависящее, чтобы предприятие продолжало выпускать продукцию.

Он проработал на Млиевском сахарном заводе 12 лет и за это время досконально изучил все технологические нюансы, приобрел огромный опыт в области производства сладкого продукта.

Так что вполне закономерным оказалось предложение, поступившее в 1884 году от владелицы соседнего Городищенского сахарного завода Екатерины Балашовой. Она пригласила Пятакова на должность директора завода. 37‑летний химик предложение принял.

Совместитель

В Городище Пятаков отправился не один — еще во Млиеве он женился на талантливой пианистке Александре Ивановне Мусатовой, у супружеской четы родилось пять сыновей и дочь. Семья жила в служебной квартире при сахарном заводе.

Вместе с тем Леонид Тимофеевич взялся за создание собственного бизнеса: один за другим организовывал новые сахарные заводы, но не в Черкасском уезде, где конкуренция и без того была высокой, а в других губерниях — Подольской, Воронежской и Орловской. Со временем ему удалось преобразовать эти предприятия в акционерные общества.

На деньги акционеров Пятаков оснастил свои сахарные заводы технологическими новинками. А также внедрял собственные изоб­ретения и находки. Дело в том, что в сахарном производстве широко применяются химические процессы, и образование Леонида Тимофеевича очень пригодилось ему.

Оригинальные разработки Пятакова заметили в Киеве, где работало отделение Императорского российского технического общества. Сахарозаводчика-изобретателя пригласили стать членом этого научно-инженерного объединения и написать ряд статей — они были напечатаны в «Записках», издаваемых Киевским отделением.

Эти публикации сделали имя талантливому предпринимателю и технологу. Его избрали вице-председателем Киевского отделения, а также членом правления Всероссийского общества сахарозавод­чиков.

В начале ХХ века предприятия, созданные Леонидом Пятаковым, ежегодно производили более 1,2 млн пудов сахарного песка. Он оставил совместительство — ушел с поста директора Городищенского сахарного завода и переехал с семьей в Киев. Поселился в двухэтажном флигеле, расположенном по улице Кузнечной (ныне Горького), 5.

Отцы и дети

Как и всякий собственник «заводов-пароходов», Пятаков мечтал передать свои активы сыновьям. Вначале все к тому и шло. Александр Пятаков — старший сын — хорошо учился в реальном училище, поступил в Киевский политехнический институт, получил диплом инженера-технолога и остался преподавать в этом вузе.

Тем же путем пошли и два следующих сына, также окончившие КПИ. Причем Леонид-младший, третий сын сахарозаводчика, еще со студенческой скамьи был принят в члены Киевского отделения Императорского российского технического общества, чем отец особенно гордился.

С четвертым сыном, Георгием, случилась осечка. Еще во время учебы в Киевском реальном училище Св. Екатерины он попал в «плохую компанию» и в 14 лет вступил в подпольный революционный кружок, действовавший в этом учебном заведении. А следующий год — 1905‑й — оказался годом революционных потрясений.

Киев сотрясали митинги и стычки с полицией, в которых Георгий Пятаков принимал самое активное участие. За систематический пропуск занятий его исключили из училища. Отец-сахарозаводчик попросил руководство учебного заведения принять у сына экзамены экстерном. Директор училища Эмилий Крейцман пошел навстречу — экзамены были приняты, ученик получил аттестат зрелости.

Однако это не помогло. Георгий познакомился с группой анархистов, перестал приходить домой, прятался на каких‑то конспиративных квартирах. Отчаянию отца не было предела. А если бы Леонид Тимофеевич узнал, что его сын участвует в подготовке покушения на киевского генерал-губернатора Владимира Сухомлинова, его бы наверняка хватил сердечный удар.

К счастью, он этого не узнал. Наоборот, сын, разочаровавшись в терроре, вернулся домой и засел за книги. Читал литературу по экономике, а также «Капитал» Карла Маркса. В конце концов заявил о намерении стать экономистом и отправился учиться в Петербургский университет.

Отец был счастлив ровно три года, полагая, что трудности переходного возраста позади. Однако после 3‑го курса «студент Пятаков Г. Л.» был арестован за организацию беспорядков в университете и выслан в Киев. Здесь продолжил революционную деятельность, за что был отправлен в Иркутскую губернию. Бежал оттуда в Европу, где познакомился с Лениным. Словом, стал потерянным для бизнеса человеком.

За что боролись

Но на этом кошмары Леонида Тимофеевича не закончились. Примеру Георгия последовал и другой сын — Леонид-младший. Тот самый, который еще студентом стал членом Киевского отделения Императорского российского технического общества и был главной гордостью и надеждой отца.

Абсолютно аполитичный, технарь до мозга костей, он с подачи брата тоже взялся штудировать Маркса. А вскоре оказался в рядах нелегальной партии большевиков.

Всего этого сахарозаводчик не в силах был перенести: в феврале 1915 года он скончался в возрасте 67 лет. А спустя два года от переживаний умерла и Александра Ивановна.

Именно в 1917‑м — в год смерти матери — наступил «звездный час» братьев Пятаковых. Георгий возглавил в Киеве революционный комитет, поднявший в городе восстание, а Леонид — военную организацию при комитете.

Они яростно свергали власть, при которой их отец сделал завидную карьеру, а сами они стали наследниками заводов и миллионов.

Леонид вскоре погиб, а Георгий высоко поднялся в новой советской иерархии: возглавлял ЦК республиканской компартии, правительство УССР, руководил Госбанком СССР.

Ленин в «Письме к съезду» назвал его одним из выдающихся деятелей партии. К тому времени отцовские сахарные заводы давно были национализированы. Зато одну из киевских улиц назвали именем погибшего Леонида Пятакова.

В 1936‑м Георгия объявили «подлым троцкистом», а в следующем — расстреляли. Улицу Леонида Пятакова, чтобы у киевлян не возникали ненужные ассоциации с «врагом народа», срочно переименовали в улицу Саксаганского.

Место захоронения Георгия Пятакова неизвестно. На Байковом кладбище сохранилась могила сахарозаводчика Леонида Тимофеевича Пятакова, на которой установлен высокий чугунный крест.